27.01.2022
Борис Григорьевич КУЛАКОВ считает, что именно жизнь в блокадном Ленинграде повлияла на становление его характера. Капитан 2-го ранга в отставке с детства не боится трудностей.

Он родился в Ленинграде за год до того, как вокруг города замкнулось блокадное кольцо. Маленький Боря ещё только учился ходить и говорить. Тогда лишь семья была его миром, и он не видел, не знал, не понимал той трагедии, которая выпала на долю родного города и родной страны. Однако тревожное поведение взрослых, незнакомые звуки и действия, и постоянное ощущение голода дали мальчонке понять, что происходит нечто страшное, неестественное, губительное. 
– Помню голос диктора по радио… Всё время слышался голос… И первое слово, которое я сказал, было ни «мама», ни «папа», а «тревога». Так, по крайней мере, мне рассказывали… Тревогу, действительно, объявляли часто. И мы спешно бежали в бомбоубежище…
Боря был третьим, младшим ребёнком в семье. Сестра Неля – на семь лет старше его (она здравствует и ныне, живёт в Санкт-Петербурге), брат Лёня – на 13. 
Неля с Лёней уже осознавали масштаб трагедии, и даже участвовали в оборонительных операциях. Каждую ночь на крыши осаждённого города сыпались фугасные и зажигательные авиабомбы. Фашисты хотели уничтожить город огнём. Пожарные команды не везде поспевали. И на помощь им приходили жильцы, в том числе школьники. Наравне со взрослыми дежурили на крыше и брат с сестрой. Сброшенные зажигалки они быстро хватали щипцами и окунали в ведра с песком, не дав «начинке» расплескаться. 
Одно из самых страшных воспоминаний жителей блокадного Ленинграда – голод. Это чувство было знакомо каждому, будь то военный или малыш. 
– Мама рассказывала, что я всё время просил есть. Почему-то у меня это выходило, как «бум-бум»… Иногда мне приносили гостинец  – кусочек сахара. И я был научен тому, чтобы не совать его сразу в рот. Надо было сначала подуть, очистить лакомство от прилипших к нему ворсинок и  обязательно с кем-нибудь поделиться... Не знаю как, но я это понял, запомнил. 
Вообще же, семье Кулаковых можно сказать повезло. Отец Бориса Григорьевича был следователем НКВД (ловил диверсантов, бандитов, в том числе людоедов). Чтобы бороться с преступностью и следить за порядком в городе, нужны были силы, а потому сотрудников НКВД кормили. Сухпаёк, правда, не выдавали – нужно было приходить в столовую. За тем, чтобы военные ели, а не прятали еду за пазуху, велось наблюдение. Однако как могли себе позволить полноценный обед те, чьи жёны и дети голодали? 
– Отец умудрялся тайком спрятать что-то в сумку, вылить в противогаз – и приносил нам. Вместе с ним работал и его родной брат – он поступал также и … умер от истощения. 
Борис Григорьевич не в силах сдерживать слёзы… Обрывисто, сбивчиво рассказывает он об эвакуации зимой 1942-го года по Дороге жизни. Вспоминает рассказ сестры, о том, как ехали в кузове полуторки, как на их глазах уходили под воду другие грузовики с истощёнными людьми, как уже после эвакуации их разыскал отец, как первым заметила его сестра, а ей, уже не раз принимавшей военного за окном за папу, даже никто не поверил.
Растревоженный воспоминаниями, он показывает мне снимки отца, потерявшего левый глаз ещё до войны, на польской границе, деда, расстрелянного в концлагере, брата Лёньки, красавца-моряка и «чемпиона по чечётке», который в 1942-м, накинув себе год, ушёл служить юнгой на флот. По примеру брата Борис Григорьевич тоже стал моряком. В 1967-м году закончил Высшее военно-морское училище подводного плавания имени Ленинского комсомола и более 25 лет ходил в море, восемь из них – на перволинейных дизельных подлодках. 
В Боровичи капитан 2-го ранга в отставке переехал с супругой в 2009-м году. Здесь обрёл новых друзей, увлёкся рыбалкой. Утрата любимой жены три года назад сильно подорвала его здоровье, но с детства привыкший преодолевать трудности, справился и с этим. 
Заказывая памятник на могилу супруги, сразу же сделал надгробную плиту и для себя. Прочитав недоумение в моих глазах, спокойно и скупо пояснил: «Чтобы не доставлять хлопот другим».

29 жителей блокадного Ленинграда числится в Боровичском районе