Древней старушкой её не назовёшь. Пончик-милашка с кудряшками на фото 40-х годов прошлого века, выйдя на столетнюю финишную прямую, сохранила приятность лица, интеллигентность манер, а самое главное – светлый рассудок и хорошую физическую форму, которую поддерживает работой на огороде с лопатой в руках, а в отсутствии дочери – с косой и топором. «Галина, – заговорщицки погрозит пальцем изумлённой соседке, – ты меня не видела!».

Начала работать с тех пор, как помнит себя. До пяти лет была у отца в подмастерье: он катал валенки, а она тоненькими пальчиками растаскивала «в паутинку» клочки шерсти, оставшиеся после чесальной машины. А с пяти уже трудилась в колхозе, в который поневоле вступил отец, сдав туда всё своё домашнее производство.

– В колхозе, – предаётся Екатерина Тимофеевна детским воспоминаниям, – не было ни молотилки, ни веялки. Зерно из колосьев мужики выколачивали цепями. Меня с сестрой определили в ригу, откуда нам надлежало скидывать вниз высушенные снопы. Тепло, хлебом пахнет, в какой-то момент свалимся с ног, как снопы, и заснём…

После школы училась в ФЗО, была формовщицей на «керамике», а после бухгалтерских курсов до самого выхода на заслуженный отдых работала по специальности – в Стройбанке, строительной организации, когда жила у дочери в Мурманской области.

Характер решительный, должно быть, в отца Тимофея Трофимова – доблестного героя-орла Первой мировой, наголову разбившего со смельчаками-товарищами превосходивший в вооружении и живой силе чешский полк. Серьёзно раненный в ногу, он воспротивился консилиуму врачей, настаивавших на ампутации: «Лучше умру, но без ноги не останусь!». До 18-го года скитался по госпиталям, а всё-таки на ноги встал, при ходьбе немного хромая.

Да и дед, участник русско-турецкой войны тот ещё был служака, «отпахав» четверть века за себя и за родного, уже семейного, брата. Девять лет таскал за плечами тяжёлые сапёрные «вериги», отчего потом, как запомнилось внучке, трудно дышал.

Внукам тоже выпала честь защищать Отечество. Выпускника Горьковского артиллерийского училища Николая Трофимова, родного брата Екатерины, в 42-м маршал Тимошенко назначил командовать зенитной батареей на подступах к Москве. Едва живым был откопан из траншеи, в которую его «похоронил» немецкий танк. Несмотря на головные боли, окончил юрфак МГУ, работал следователем в Коломне. Второй брат – Фёдор пришёл с войны весь израненный-изрешечённый, нося в себе до смерти два килограмма осколочного свинца.

– Я тоже рвалась на фронт, – говорит Екатерина Тимофеевна, – но меня как вдову с двумя малолетними дочками, конечно, не взяли. Муж Сергей в 26 лет погиб ещё в Финскую недалеко от Выборга, где и захоронен в братской могиле. Осталась на трудовом фронте. Работала бухгалтером на «Красной трикотажнице», где до войны выпускали чулки, носки, а потом солдатские обмотки. Из города фабрику перевели в Хоромы. Днём с работницами таскала на колхозных полях лён, вязала в снопы рожь и пшеницу, а по ночам составляла балансы.

Голодные военные и послевоенные годы хорошо запомнила уже её дочь Галина Евсеева, которая в своё время работала медсестрой в ЦРБ и в онкодиспансере, а теперь ухаживает за матерью. Жили в этом же небольшом деревенском доме, принадлежавшем тогда родной тёте.

– Хлеба почти не видели, – вспоминает Галина Сергеевна. – Для нас с сестрой была радость, когда баба Таня ставила на стол чугун варёной картошки. А однажды нам устроили настоящий пир. Из пшеницы, посеянной в огороде, намололи немного муки. Тётя замесила её на тесто и напекла целый стол пирогов с капустой, морковью, яблоками, грибами. Накрыла всё чистой холстинкой и, ни слова не сказав, ушла. Без разрешения мы ничего не посмели взять и пустились за нею вдогонку. Тётя, словно очнувшись, расплакалась и велела нам есть, сколько душе угодно, что мы и сделали. Вместо чая пили холодную воду из бочки.

…Однако в семейном альбоме не сохранилось ни одной фотографии представителей другой родовой ветви – Лебедевых из деревни Старухино, что на берегу озера Белавино. И если бы мы не спросили
 хозяек об этом, то, наверное, и не узнали бы, что Галина Сергеевна приходится внучатой племянницей священномученику Варсонофию, расстрелянному большевиками. Расстреляны были и четверо его братьев-священников и монахов, в том числе родной дед Галины – отец Александр, служивший в церквах деревни Нальцы и на городском кладбище. До поры до времени на эту тему было наложено строжайшее табу.

А ещё оказалось, что внук Галины Сергеевны – наш коллега по газетному перу Александр Чаусов, не раз бывавший у нас в «Красной искре», а теперь учёный, преподаватель факультета журналистики НовГУ, исследователь и летописец судеб представителей знаменитого рода Лебедевых.

…Екатерина Тимофеевна весьма сокрушалась, что не смогла подарить нам связанный ею ещё три года назад коврик с редким узором. Что смастерит, бывало, то и раздаст. А уж как вышивала гладью, какие узоры «выписывала» крючком! Как сказала соседка, у неё руки всегда в работе. Много за свою долгую жизнь не только считала, но и читала. Постоянный физический и интеллектуальный труд и создал такой феномен, который доживает свой богатый историей век в Хоромах – не царских, а простых деревенских.

Александра ПОПОВА.

Фото Константина ЯКОВЛЕВА.