Мало кто знает, что в далёком 1943-м девятнадцатилетний лейтенант Язов, едва оправившийся после контузии и двух ранений, был направлен с Волховского фронта на переподготовку в наш город. Здесь он встретил свою будущую жену. В книге его воспоминаний «Удары судьбы» Боровичам посвящено немало страниц.

На фронт Язов ушел добровольцем в ноябре 1941 года, приписав себе в документах недостающий до 18 один год. После обучения в пехотном училище, летом 1942-го, молоденьким лейтенантом попадает на Волховский фронт под Малую Вишеру. Обстановка чрезвычайная, немцы готовили штурм Ленинграда, подтягивали огромные силы. Язов – командир взвода 177-й стрелковой дивизии, сформированной в Боровичах за несколько месяцев до начала войны. С тяжелейшими боями дивизия в 41-м году выходила из окружения под Лугой и билась на Невском пятачке. «Первое, о чём спросил нас командир по прибытии, – пишет Язов, – бывали ли мы в боях раньше? Затем обвёл взглядом нас, безусых мальчишек-лейтенантов, улыбнулся и сказал: «Не беда, освоитесь, привыкните». Но ужасное испытание ждало новобранцев ещё до первого боя. Через минуту перед строем вывели младшего лейтенанта, и председатель военного трибунала зачитал приговор. «Из него мы поняли, что лейтенант Степанов смалодушничал, во время атаки немцев бросил взвод… приговор – «расстрелять!». Особист подвёл приговорённого к вырытой в болоте яме и хладнокровно привёл приговор в исполнение. Как подкошенный, упал младший лейтенант в яму, окропив брызгами крови офицера…» Положение на фронте требовало пресекать «пораженческие настроения». Шли упорные бои за прорыв блокады страдающего Ленинграда.

В первом же бою, при наступлении на Тосно, был ранен. Два месяца госпиталя и снова – в строй, ротным, взамен убитого командира. Еще через два месяца, при яростной атаке немцев – вторичное ранение в голову гранатными осколками. На этот раз – легко, даже в госпиталь не обращался.

«В марте 1943 года я был направлен на курсы усовершенствования командного состава Волховского фронта в Боровичи, – пишет Язов (работали в здании военкомата на улице Гоголя). – В городе-госпитале Волховского фронта, кроме 177-й стрелковой дивизии, формировались партизанские отряды, проходили подготовку снайперы, автомобилисты, медсёстры. …В Кончанском состоялся митинг по случаю открытия дома-музея Александра Суворова. И мы, слушатели курсов, поднялись на лыжах на гору Дубиха, любимое место отдыха полководца. Летом 1943 года я познакомился с девушкой, которая через три года станет моей женой, это была Екатерина Фёдоровна Журавлева»…

Всю войну Дмитрий переписывался с Катей из Боровичей. Окончание войны застало его в Митаве, под Ригой. В одном из писем он писал ей, как на смотре конь генерал-лейтенанта Казакова, гарцевавшего вдоль строя, остановился как раз перед ним. «Лейтенант, вижу непорядок, мой жеребец всегда останавливается перед холостыми. Как ты дослужишься до генерала, коли не женат?».

В апреле он вырвался в городок на Мсте. Предварительно собрал свои незрелые фронтовые стихи и письма от неё из Боровичей и передал на хранение другу.

«Екатерина Фёдоровна заприметила меня ещё у калитки, ну вот и прибыл жених, при орденах, курчавый, худ телом, в довольно изношенных сапогах, жалование 1200 рублей. Где родился, что за семья рассказал. За столом переглянулись – не шалопай, можно доверить девицу». После баньки отец Кати, Фёдор Кузьмич, расспрашивал будущего тестя о его службе, рассуждал о фултоновской речи Черчилля, пугающей новой войной. Пришлось успокаивать и объяснять, что речь – лишь давление на Советский Союз и страны народной демократии, а войной «народы наелись!». Горевали, что два Катиных брата – Георгий и Павел погибли на фронте.

«Первый послевоенный Первомай праздновали на площади вместе с сотрудниками Боровичского радиовещания, где Катюша работала редактором. Ездили в Шиботово, пригласить знакомых на свадьбу. Даже в праздничный день трубы «Красного керамика» коптили – разрушенный Донбасс, Кривой Рог, Запорожье восстанавливались и требовали огнеупоров для домен и мартенов… С шульженковским «Синим платочком» зарегистрировали мы брак 4 мая, а скромную свадьбу устроили 9 мая – в День Победы. Была и музыка – старый патефон с цыганскими напевами и танго по-аргентински.

Медовый месяц провели в Боровичах, иногда выезжали в Перёдки полюбоваться Рождественской церковью, построенной в 1531-м году. Ходили в Гверстянку, где была до революции помещичья усадьба, в Потерпелицы, на стрельбище курсов повышения командного состава. А дома тёща Татьяна Андреевна пекла изумительные пироги с яйцами и луком….»

Екатерина вскоре покинула родные Боровичи, чтобы разделить трудную жизнь мужа. Жили в Прибалтике, Ленинграде, на Дальнем Востоке, в Средней Азии, затем – в Москве. Она была верной женой, надёжной опорой. Родила ему дочек Ларису, Елену и сына Игоря. Первенца – дочь Ларису супруги потеряли, в четыре года девочка обварилась кипятком, спасти ее не удалось. И это было тяжелым ударом судьбы…

Катя умерла в 1975-м. Тяжело переживал этот суровый, закалённый в боях солдат потерю любимого человека. Самые нежные слова своей супруге разбросаны по всей его книге. «Я положил трубку, и меня окутала грусть, знал, что и Катя не уснёт до утра. В каком-то полузабытье я мысленно подходил к ней, охваченный ласковым, как солнечный полдень, её дыханием. И убаюканный ласками, я плыл дальше, к берегу счастья».

Язов до смерти не забывал мать своей первой жены, слал ей подарки в частный дом на улице Гоголя (напротив прогимназии), в 1980-м году, будучи генералом, приезжал на её похороны.

*   *   *

В Боровичах сейчас живёт Вячеслав Николаевич Дмитриев, служивший под началом полковника Язова в мотострелковом полку в 1961-1963 годах сержантом, восемь месяцев – на Кубе, в тяжелых и непривычных для русского солдата условиях (об этом Язов много пишет в своей книге). Личный состав язовского полка отличался строгим порядком и дисциплиной, а командир – вниманием к солдату. «Честный и прямой был Дмитрий Тимофеевич, не лебезил перед начальством, шёл по службе с трудом, но верно», – отмечает Вячеслав. В полку его любили, с интересом слушали – он много знал, рассказывал нам об истории России. Сам он благодарен Язову за то, что после тяжёлой травмы тот направил его в лучший госпиталь.

Еще до выхода в Карибское море Вячеслава приезжала навестить мать. Часть стояла в Сапёрном, под Ленинградом. Так получилось, что она сразу познакомилась с Язовым, а слово – Боровичи распахнуло его сердце! Мать хорошо знала семью Журавлёвых, была знакома с Катей, они жили в соседних домах. Возвращаясь домой после демобилизации, Вячеслав Дмитриев вёз для тёщи Язова посылку…

                                                                      *   *   *      

Пройдя всю войну, паренёк из деревни Язово Омской области окончил с золотой медалью военную академию. Служил во многих регионах Советского Союза, в Афганистане, на Кубе во время Карибского кризиса. Уже на склоне лет, будучи министром обороны, бросился отстаивать правду, как он её понимал, за что полтора года отсидел в «Матросской тишине» по делу о государственном перевороте. Был амнистирован. В его жизни было немало ударов судьбы.

Вся долгая, насыщенная событиями жизнь этого человека отдана военному делу. С 1943-го по 1992-й год он служил верой и правдой Отечеству, о чём говорят ордена и медали, едва помещающиеся на парадном кителе. В свои 92 года маршал ведет в Министерстве обороны консультативные приемы как советник министра…

Константин ЯКОВЛЕВ.

Дмитрий Язов – на обложке своей книги и в марте 1943 года