07.12.2023
В преддверии Нового года самое время вспомнить о лесе, из которого когда-то в каждый дом приходила ёлочка, с терпким запахом хвои неся радость и детям, и взрослым. О лесе и людях, сохранявших зеленое богатство нашего края

Самое прямое отношение к ним имеет боровичанка Серафима Николаевна Корнева, отметившая в этом году 86-летие и всю трудовую и большую часть своей личной жизни посвятившая лесу.

Дорога к боровичским лесам

Серафима родилась в Волховском районе Ленинградской области, где и застала семью Великая Отечественная война. Отец девочки был инвалидом детства, ходил сначала на костылях, потом с палкой, и на фронт его не брали. Он, как партийный работник, остался охранять Волховскую ГЭС, а беременную жену с дочкой и тещу эвакуировали в Сибирь. 
– В 43-м году вернулись, уже с годовалым младшим братишкой, – едва сдерживая слезы от воспоминаний, говорит Серафима Николаевна. – Везде еще вовсю бомбили, блокада была не снята. Отец отвез нас в деревню, подальше от города. Там немцев не было. 
А чуть позже, в том же 1943 году, отца Серафимы направили в Опеченский район под Боровичами заведовать роно. 
– Образования у папы было три курса института, но это не помешало карьере, – вспоминает Корнева. – А вот меня с самого детства тянуло в лес! Наверное, оттого, что дед служил лесничим в Опеченском Посаде и всегда брал меня маленькую с собой на работу.
Опеченские елки настолько прочно пустили корни в душе Серафимы, что, закончив сельскую школу, она отправилась поступать в Ленинград, в лесотехническую академию. Однако вступительные экзамены оказались не по силам. Но отказаться от мечты о «лесной» профессии было невозможно, и Корнева подала документы в Лисинский лесной техникум, который с успехом окончила. Получила направление в Волховский лесхоз, а через полгода перевелась на работу в Боровичи.
– Совнархозы тогда были, – вспоминает Серафима Николаевна, – общие для Ленинграда и Новгорода, поэтому работников перемещали как в единой структуре.
Так в 1959 году в Боровичском лесхозе появился симпатичный двадцатидвухлетний техник-лесовод. 

Укорениться в профессии и жизни

Осуществив мечту работать в лесу, Корнева не оставила мечту об учебе в академии и продолжала готовиться к поступлению в учебное заведение. Вторая попытка оказалась успешной и Серафима Николаевна стала студенткой-заочницей. За шесть лет получения высшего образования успела выйти замуж, родить старшего сына (пришлось ненадолго прервать учебу, взять академический отпуск), продолжала работать. Диплом инженера лесного хозяйства открыл перед девушкой новые перспективы – Серафима стала экономистом лесного хозяйства. А совсем скоро опытного лесного специалиста назначили на руководящую должность – Корнева возглавила лесничество. И не просто руководила, а сама, при необходимости, и трактор водила!
Весь лес был поделен на участки, на каждом из которых трудились свой мастер и свои лесники. В обязанности Серафимы Николаевны входил контроль за работой и организация мероприятий. В лесничестве активно занимались восстановлением лесов. Сначала на территории был просто питомник, где на делянках сеяли семечки хвойных деревьев, ухаживали за посевами, пололи, чуть позже появились и теплицы.

Всё начинается с семечка

Семена добывали сами. Так же, как и сейчас, собирали и сушили шишки. Боровичская сушилка, построенная в 1973 году, была межрайонная, но действовала своя и в Опеченском Посаде, куда шишки сдавало население и лесники. Шишки сушили, получали из них семена, которых всегда было много на плановые посевы и в запасе. 
Корнева рассказывает, что в семенной фонд присылали даже лиственницу и кедр из Сибири! До сих пор в боровичских лесах можно встретить лиственницу. Даже на питомнике осталось несколько деревьев, где семена рассыпались самосевом, а работники, ухаживая за своими елками, видели и прорастающие лиственницы. Есть делянка и сибирских кедров. Сеяли много. На время комплексных лесопосадок леспромхоз закрывал цех и отправлял работников в лесхоз (посадки находились в его ведении). Воинская часть выделяла в помощь топографов-курсантов. Так общими силами занимались лесовосстановлением.
– Раньше лесозаготовками занимался только леспромхоз и межхозяйственный лесхоз, частников не было, – рассказывает Серафима Корнева. – Определяли по таксационным описаниям, где можно готовить лес, где нельзя. Следила, чтобы зарубов не было. В целом порядка было больше. Хотя и сейчас еще леса много, но заготавливать его стало сложнее. Лесхоз ведь строил дороги, содержал их, а мы вот недавно поехали по знакомым местам за грибами, а по старым дорогам на машине уже и не проехать. 

Лес перестройкам неподвластен

– В 90-е я бы не сказала, что по лесу что-то ударило. Как работали до перестройки, так и продолжали, – улыбается Серафима Николаевна. – Только грибов раньше было больше, как в сказке!..
За грибами любили ездить в Перелучи. И не просто за грибами, а за настоящими боровиками, которых, как говорит Серафима Николаевна, теперь почти и не встретишь. По борам, говорит, не боровики, а обычные белые (лединные, как раньше называли). Традиционно отмечали поездкой по грибы и День работников леса. 
– В 1944 году в так называемом местечке Славы (на границе с Мошенским районом) случился лесной пожар. Выгорело много леса и там, на горельниках, росло огромное количество грибов, – рассказывает Корнева.
Приезжали за ними из Кали­нинской области (ныне Тверская). Огромные гуменные корзины везли на телегах, запряженных лошадьми. 

Готовь грибы, не выходя из леса

– Там же, в лесу, стояла грибоварня, – вспоминает Серафима Николаевна. – Это что-то вроде полевой кухни на колесах. Прямо в лесу принимали сырые грибы и варили их в огромном котле. Потом отправляли в Опеченский Посад, где работал пищекомбинат.
Дары леса пользовались спросом: принимали у населения бруснику, клюкву – затаривали в 200-литровые бочки, куда вставляли пластиковые мешки. Лесники подрабатывали, тоже ходили за клюквой. Отправляли ягоды в Новгород, сдавали в Новгородский лесхоз. Потом за клюкву через ОРС (отдел рабочего снабжения) можно было получить импортные товары – финские, шведские. Финские спортивные костюмы, платья, кроссовки ценились за отличное качество.
– Дорогие были, – отмечает Серафима Николаевна. – Платье за 120 рублей в 1983-84 году. Помню, один мужичок набрал ягод даже на «Москвич». 
Подрабатывали по необходимости. Зарплаты лесничих были невелики. Бюджетный оклад давался за обход территории. А заработать можно было на рубке, уходе, посадках, посевах. Была и так называемая «подсочка» – добыча смолы. На сосне делался надрез елочкой. В центральный «столбик» стекала смола в воронку, из которой смолу сливали в бочки и потом везли в Новгород.

Лес контроль любит!

Ярким воспоминанием остался визит московского министра лесного хозяйства, который приехал проверять, как идет мелиорация в Опеченском Посаде. Проверяли и лесофонд, и состояние посевов на делянках. Сколько сотен километров леса перемеряла ногами Серафима Корнева, она даже не считала… 
В 55 лет Серафима Николаевна Корнева ушла на заслуженный отдых, но еще пять лет работала старшим инженером по лесному хозяйству в леспромхозе, который образовался после раздела лесхоза в 1992 году. Она и сейчас не теряет связь с коллегами, интересуется жизнью людей и любимого леса, куда продолжает ездить с родными по грибы и ягоды.