27.02.2020
Людмила КРАСНОВА, вдова, Боровичи:
– Думаю, что постоянное чтение книг с детства (и до старости), жизнь в окружении природы (дом у леса), воспитание истинно православной бабушкой сформировали личность будущего писателя. 
А то, как был богат его внутренний мир, и как мастерски он владел русским словом, мы видим в его рассказах, очерках, статьях. 

Ольга ЛАВРОВА, журналист, Великий Новгород:
– Владимир Павлович... Светлый, добрый, мудрый, талантливый человек... Лучший друг моего отца, ставший и моим другом на всю жизнь. …Когда много лет назад умер мой папа, мне было всего 11 лет. В те страшные дни Владимир Павлович взял меня за руку и повел вперед, через всю жизнь, став моим вторым отцом – крестным.

Ольга СИДЕЛЬНИКОВА-ВЕРБИЦКАЯ, писатель, Париж (по телефону):
– Это один из самых светлых людей в моей жизни. Встречу с ним я считаю знаковой. Владимир Павлович – такой самородок! Если бы он родился в Париже, он был бы Буниным. Я всем говорю, если вы хотите узнать настоящую Россию, почитайте книги этого заповедного писателя. Его маленькие щемящие зарисовки о сельской жизни. 
У Владимира Павловича – всегда правда: то, о чём сказал Пастернак, – «почва и судьба». 
Помимо писательского дара Владимира Краснова отличали врождённая интеллигентность, благороднейшие манеры, красота… 
Я счастлива и горда, что он был нашим с Юрием Всеволодовичем (супруг, потомок русских эмигрантов, его родовым имением было Ровное-Новоблагодатное – прим. ред.) другом. Боровичский край для меня это, прежде всего, усадьба, храм Великомученицы Екатерины и семья Красновых. 

Галина АЛЕКСАНДРОВА, организатор вечеров памяти В. Краснова, Боровичи:
– Меня трогает всё, о чём пишет Владимир Павлович. Я не расстаюсь с его книжками. 
Читая его рассказы о деревне, я плачу, вспоминая и своё деревенское детство. Нас окружало одно и то же: та же земля, небо, снег, вода. огороды, избы... 
Мой любимый рассказ – «Гром небесный». Как хорошо и точно подметил в нём Владимир Павлович – «гром заворчал»... Вообще, он подбирает такие правильные слова, что, живо представляешь себе всё, о чём он пишет, и даже ощущаешь запахи… Я полностью согласна с мнением друга Владимира Павловича, покойного ныне поэта Руслана Дериглазова, что «каждое его слово вынянчено и согрето теплом сердца». 
…Владимир Павлович не был «свободным художником», он делал текущую повседневную журналистскую работу, а писал вечерами, ночами. Трудолюбие его восхищает. Талант от Бога. И он не зарыл этот талант в землю. Говорят, если тебе дано – отдай. Он отдал. 

Николай БАБУРИН, краевед, Опеченский Посад:
– С Володей мы знакомы с самого детства. Но увлечения у моего друга были интеллектуальнее моих. Когда я играл «в войну», он выпускал с ребятами стенгазету – уже тогда был главным редактором (!).
Лето. Сидим с Вовой на камнях на реке. Синие все, трясёмся от холода.
– Я 15 раз искупался, – говорю. – А ты сколько?
– А я только 13… Пойду ещё два искупнусь.
Тогда у нас, мальчишек, считалось престижным долго купаться. 
Вообще-то Краснов не чем особо не выделялся. По характеру был ближе к «ботаникам». Заядлый книгочей. Помню, чтобы «заполучить» книгу Майн Рида в библиотеке (её выдавали только с пятого класса) пошёл на хитрость: попросил отца записать её на себя. 
…В армии Вова служил связистом в Северной группе войск в Польше. С армейским товарищем они так «отточили» азбуку Морзе, что намного превзошли старослужащих. За это его даже медалью поощрили. 
…Мы любили с ним вспоминать детство, юность. Могли всю ночь проговорить. И всегда меня удивляла эта его привычка – делать записи. Где бы ни находился, в любое время дня и ночи. Как писатель он сделал себя сам. 

Александр КОЧЕВНИК, фотожурналист, Великий Новгород:
– Современник, коллега, писатель – друг! 
…Да! Володя – теперь уже навечно Владимир Павлович Краснов – при всей его многозначности был для меня другом, с которым радостно встречаться, без утайки разговаривать на любые темы, но главное – совместно и безмолвно созерцать красоту природы. А, расставшись, много раз возвращаться в мыслях к темам дискуссий нашей очередной встречи.
В моём сознании сохранился образ Володи с блокнотом и ручкой, сидящего, устремив взор вдаль, на полевом валуне, старом пне, бревне или придорожном столбике, на которых он умел уединиться даже в многолюдной суете праздников, чтобы полюбоваться красотой пейзажей, панорамами просторов милой Родины или пестротой народного гулянья, и сразу записать свои впечатления.

Нина АГЕЕВА, краевед, Боровичи:
– Из книг, которые оставил нам Владимир Павлович Краснов, самая дорогая для меня – «Керамический век Боровичей».
Поначалу работать над ней ему было очень нелегко: тема промышленности давалась с трудом, не было вдохновения, он сам говорил об этом. Но, конечно же, он нашел нужный путь и нужные слова, повел рассказ через людей, их судьбы, начав с Нобеля, построившего первый завод в Боровичах, затем – «огнеупорный король» Вахтер, на основе заводов которого стал развиваться в XX веке комбинат «Красный керамик». Книгу уже готовились передать в издательство – и тут неожиданный подарок судьбы: Владимиру Павловичу удалось связаться с правнуком Вахтера, парижанином Марком. Завязалась переписка, Марк (по специальности он – врач) прислал воспоминания из семейного архива, фотографии, они вошли в книгу, сделав её уникальной…Вскоре и сам Марк приехал в Боровичи и Владимир Павлович показывал ему город и цеха комбината огнеупоров…
Книга, с большим вкусом напечатанная в издательстве «Астерион» в Петербурге, получилась очень красивой, с великолепными фотографиями. Приведу мою любимую цитату из неё: «Глина, наряду с песком, водой и воздухом – основа основ… истина эта никогда не требовала доказательств в Боровичах. Потому что судьбу города определила даже не императрица Екатерина Великая, подписавшая в 1770 году Указ о даровании Боровичам статуса города, а ЕЁ ВЕЛИЧЕСТВО БЕЛАЯ ОГНЕУПОРНАЯ ГЛИНА…».
Промышленная тема Владимира Павловича увлекла, он намеревался её продолжить и начал писать книгу о Нобелях для серии «ЖЗЛ» издательства «Молодая гвардия» (Москва), но не закончил... 

Константин ЯКОВЛЕВ, журналист, Боровичи:
– Я пришёл в редакцию человеком зрелым. За плечами – жизненный опыт, учёба на Высших режиссёрских курсах, где учили, как нужно беседовать со своим «героем». Но я не получил в Москве того, что дал мне Владимир Павлович.
Он приглашал меня в качестве фотокорреспондента на встречи с разными людьми. Я был рядом с ним. Слушал, учился. 
Владимир Павлович сам выбирал своего «героя». Как правило, человека скромного и обязательно настоящего мастера своего дела. Он проникался рассказами этих людей, слушал их с таким вниманием и уважением, что заставил меня глубоко задуматься над смыслом журналистики. Он вообще говорил, что человек человеку несёт какую-то важную весть… «Герои» чувствовали такое к себе отношение и доверчиво раскрывали свои сердца. Может быть, оттого и рассказы, и очерки его так трогают души людей.
Владимир Павлович великолепно редактировал тексты. Никогда не забуду, как принёс ему свой материал о поездке в Москву к поясу Богородицы. Нужна была редакторская правка. Я стоял за его спиной. И на моих глазах начало происходить настоящее чудо. Как скульптор отсекает от камня всё лишнее, так и он за минуты так «вычистил» материал, что он мгновенно выстроился, приобрёл лучшую форму...

Алексей ВЕДЯНИЧЕВ, друг, Боровичи:
– Ассоциация с Владимиром Красновым одна.  Благодаря ему я воцерковился, познакомился с отцом Валерием. Для меня это был очень важный шаг. Владимир Павлович для меня это тот человек, который помог прийти к вере. Несмотря на разницу в возрасте, мы много общались. Я до сих пор упоминаю его имя в церковных записках.
Мы умели пошутить, поговорить о разном. Несмотря на то, что бывали разные ситуации, мы всегда оставались друг к другу в равных отношениях. Общались интенсивно, может, через день. Я был в курсе его переживаний. 
А его проза такова: всё гениальное просто. Его краткость в прозе – филигранная точность. Светлая память этому человеку.