Актуально
Высоцкий, Золотухин, Альшиц
16.09.2021
Как связано имя журналиста-боровичанина с двумя крупнейшими фигурами советского кинематографа, помогла понять скромная книжица, случайно обнаруженная одной неравнодушной боровичанкой на чердаке своего дачного дома.
Наталья ЧУРА
Передо мной небольшой томик чернильного цвета – сборник рассказов и повестей Валерия Золотухина 1984 года издания. Он называется «Печаль и смех моих крылечек».Это сборник автобиографичных повестей и рассказов, отсылающих нас к детству алтайского самородка, уникального актёра, а тогда – скромного и впечатлительного деревенского паренька, вынужденного из-за костного туберкулёза до 15 лет ходить на костылях. Книжка соткана не только из воспоминаний самого Золотухина, но и писем его земляков к нему, уже знаменитому. Жители Алтая писали актёру театра на Таганке. Критиковали и одобряли его роли на сцене и в фильмах, восхищались сильным голосом, просили «подсобить»: раздобыть, к примеру, музыкальные инструменты для детского оркестра, лыжи для школьников. Книжка подкупает искренностью, чистотой и простотой героев…
Но нам, боровичанам, она интересна не только этим… На титульном листе – дарственная надпись: «Льву И. Альшицу с сердечной благодарностью за письмо в защиту «боевой души» поэта В.С. Высоцкого».
Льва Израилевича Альшица помнят многие боровичане. Низенький, харизматичный, деятельный… До последних дней жизни он искал себя в творчестве и держал руки на пульсе городских событий.
В Боровичи попал в годы Великой Отечественной войны. Был переводчиком в лагере для военнопленных. Затем устроился в многотиражку комбината огнеупоров, после пять лет проработал в нашей газете. Его очерки, статьи, стихи публиковались и во многих периодических изданиях Новгорода, Москвы, Санкт-Петербурга.
Лев Альшиц не смущался тем, что живёт в глубинке, и завязывал общение с фигурами крупного масштаба, знаменитостями. Был знаком с советскими писателями Ильёй Эренбургом и Корнеем Чуковским, драматургом и сценаристом Алексеем Каплером. Переписывался с американским выдающимся киноактёром Чарли Чаплиным…
Однако письма к известным личностям не всегда были дружелюбными. То самое письмо, за которое сердечно благодарил Золотухин боровичанина, было адресовано литературному критику и публицисту Станиславу Куняеву, который после смерти Высоцкого опубликовал в «Современнике» статью «Что тебе поют», где поклонники поэта выставлялись в дурном свете, да и самому Владимиру Семёновичу досталось.
Автор пишет репортаж с места захоронения Высоцкого, где «оголтелая» толпа поклонников Высоцкого якобы затоптала соседнюю могилу некого майора Н. Петрова.
«Вечерело, народ постепенно расходился. Я смог оглядеться вокруг и увидел то, что можно было бы предположить. Вокруг была истоптанная, ровная земля. Могилы майора Петрова не существовало. Я не могу себе представить, чтобы поклонники Блока, Твардовского, Заболоцкого или Пастернака могли позволить себе из любви к своему божеству равнодушно топтаться на чужих могилах», – пишет критик со скорбью.
Статья наделала много шуму. И, конечно, вызвала волну негодования среди друзей и поклонников Высоцкого. Тем более, что на самом деле никакой могилы рядом с захоронением поэта, как выяснилось в итоге, не существовало вовсе.
Валерий Золотухин был близким другом Высоцкого. Они вместе работали в театре на Таганке, вместе снимались в фильмах и ценили талант друг друга. Конечно, народный артист оскорблялся, когда реплики, подобные куняевским, звучали в адрес друга, тем более уже после его смерти, когда сам Высоцкий не мог ответить.
А вот что заставило Альшица публично возмутиться статьёй Куняева – трудно сказать. Возможно, просто его беспокойная, неравнодушная душа.
Надо полагать, письмо это было открытым, где-то опубликованным. И, безусловно, возымело действие. Это доказывает ответное письмо Золотухина к Альшицу, копия которого бережно наклеена получателем на последнюю страницу подарочного экземпляра книги с автографом автора. Золотухин восхищается не только смелостью боровичского журналиста, но и его слогом.
ПОСЛЕСЛОВИЕ. Книгу передала в редакцию боровичанка Нина Васильевна Александрова. Она нашла её у себя на даче в д. Павловка, на чердаке. Как этот ценный томик там оказался, она точно не знает. Возможно, книгу подарила её матери супруга Л.И. Альшица. Женщины общались друг с другом.
Дорогой, уважаемый товарищ Лев Альшиц!С восхищением, слезами благодарности и удивлением к слогу я прочитал ваше письмо С.Куняеву. Ваша работа выходит далеко за рамки открытого письма этому подонку, сбрендившему на борьбе с евреями и истинной талантливостью. Никакой могилы майора Петрова не было и не могло быть. Нами получен официальный ответ от администрации Ваганьковского кладбища, который заканчивается ужасающим сообщением:
«Мнимый холм, образованный прямо на асфальте, был снесён по указанию администрации»!
Я не знаю, как Вас отблагодарить за это удивительное по своей доказательности, простоте и кровоточащей искренности письмо. Книжки (лишней) Владимира Семёновича у меня нет. С единственным экземпляром расстаться для меня было бы невозможным.
Я понимаю, что моя книжка, тем более, что из неё выкинуты крохи, написанные о Высоцком… это чепуховщина в сравнении… Но для меня она дорога, и примите её в знак моей признательности.
Я ещё признаюсь, что не верю, что то, что я прочитал, написано пенсионером-ветераном – так это свежо, умно, молодо по стилю.
Будьте здоровы, счастья и радости Вам.
В. Золотухин.
Как связано имя журналиста-боровичанина с двумя крупнейшими фигурами советского кинематографа, помогла понять скромная книжица, случайно обнаруженная одной неравнодушной боровичанкой на чердаке своего дачного дома.
Наталья ЧУРА
Передо мной небольшой томик чернильного цвета – сборник рассказов и повестей Валерия Золотухина 1984 года издания. Он называется «Печаль и смех моих крылечек».Это сборник автобиографичных повестей и рассказов, отсылающих нас к детству алтайского самородка, уникального актёра, а тогда – скромного и впечатлительного деревенского паренька, вынужденного из-за костного туберкулёза до 15 лет ходить на костылях. Книжка соткана не только из воспоминаний самого Золотухина, но и писем его земляков к нему, уже знаменитому. Жители Алтая писали актёру театра на Таганке. Критиковали и одобряли его роли на сцене и в фильмах, восхищались сильным голосом, просили «подсобить»: раздобыть, к примеру, музыкальные инструменты для детского оркестра, лыжи для школьников. Книжка подкупает искренностью, чистотой и простотой героев…
Но нам, боровичанам, она интересна не только этим… На титульном листе – дарственная надпись: «Льву И. Альшицу с сердечной благодарностью за письмо в защиту «боевой души» поэта В.С. Высоцкого».
Льва Израилевича Альшица помнят многие боровичане. Низенький, харизматичный, деятельный… До последних дней жизни он искал себя в творчестве и держал руки на пульсе городских событий.
В Боровичи попал в годы Великой Отечественной войны. Был переводчиком в лагере для военнопленных. Затем устроился в многотиражку комбината огнеупоров, после пять лет проработал в нашей газете. Его очерки, статьи, стихи публиковались и во многих периодических изданиях Новгорода, Москвы, Санкт-Петербурга.
Лев Альшиц не смущался тем, что живёт в глубинке, и завязывал общение с фигурами крупного масштаба, знаменитостями. Был знаком с советскими писателями Ильёй Эренбургом и Корнеем Чуковским, драматургом и сценаристом Алексеем Каплером. Переписывался с американским выдающимся киноактёром Чарли Чаплиным…
Однако письма к известным личностям не всегда были дружелюбными. То самое письмо, за которое сердечно благодарил Золотухин боровичанина, было адресовано литературному критику и публицисту Станиславу Куняеву, который после смерти Высоцкого опубликовал в «Современнике» статью «Что тебе поют», где поклонники поэта выставлялись в дурном свете, да и самому Владимиру Семёновичу досталось.
Автор пишет репортаж с места захоронения Высоцкого, где «оголтелая» толпа поклонников Высоцкого якобы затоптала соседнюю могилу некого майора Н. Петрова.
«Вечерело, народ постепенно расходился. Я смог оглядеться вокруг и увидел то, что можно было бы предположить. Вокруг была истоптанная, ровная земля. Могилы майора Петрова не существовало. Я не могу себе представить, чтобы поклонники Блока, Твардовского, Заболоцкого или Пастернака могли позволить себе из любви к своему божеству равнодушно топтаться на чужих могилах», – пишет критик со скорбью.
Статья наделала много шуму. И, конечно, вызвала волну негодования среди друзей и поклонников Высоцкого. Тем более, что на самом деле никакой могилы рядом с захоронением поэта, как выяснилось в итоге, не существовало вовсе.
Валерий Золотухин был близким другом Высоцкого. Они вместе работали в театре на Таганке, вместе снимались в фильмах и ценили талант друг друга. Конечно, народный артист оскорблялся, когда реплики, подобные куняевским, звучали в адрес друга, тем более уже после его смерти, когда сам Высоцкий не мог ответить.
А вот что заставило Альшица публично возмутиться статьёй Куняева – трудно сказать. Возможно, просто его беспокойная, неравнодушная душа.
Надо полагать, письмо это было открытым, где-то опубликованным. И, безусловно, возымело действие. Это доказывает ответное письмо Золотухина к Альшицу, копия которого бережно наклеена получателем на последнюю страницу подарочного экземпляра книги с автографом автора. Золотухин восхищается не только смелостью боровичского журналиста, но и его слогом.
ПОСЛЕСЛОВИЕ. Книгу передала в редакцию боровичанка Нина Васильевна Александрова. Она нашла её у себя на даче в д. Павловка, на чердаке. Как этот ценный томик там оказался, она точно не знает. Возможно, книгу подарила её матери супруга Л.И. Альшица. Женщины общались друг с другом.
Письмо В.С. Золотухина к Л.И. Альшицу.
Дорогой, уважаемый товарищ Лев Альшиц!С восхищением, слезами благодарности и удивлением к слогу я прочитал ваше письмо С.Куняеву. Ваша работа выходит далеко за рамки открытого письма этому подонку, сбрендившему на борьбе с евреями и истинной талантливостью. Никакой могилы майора Петрова не было и не могло быть. Нами получен официальный ответ от администрации Ваганьковского кладбища, который заканчивается ужасающим сообщением:
«Мнимый холм, образованный прямо на асфальте, был снесён по указанию администрации»!
Я не знаю, как Вас отблагодарить за это удивительное по своей доказательности, простоте и кровоточащей искренности письмо. Книжки (лишней) Владимира Семёновича у меня нет. С единственным экземпляром расстаться для меня было бы невозможным.
Я понимаю, что моя книжка, тем более, что из неё выкинуты крохи, написанные о Высоцком… это чепуховщина в сравнении… Но для меня она дорога, и примите её в знак моей признательности.
Я ещё признаюсь, что не верю, что то, что я прочитал, написано пенсионером-ветераном – так это свежо, умно, молодо по стилю.
Будьте здоровы, счастья и радости Вам.
В. Золотухин.
