Окончательно забытая унылого вида пожелтевшая коробка случайно обнаружилась в самом дальнем углу антресоли. Среди кучи фотографий вдруг мелькнула одна – с фигурно обрезанными краями. На обороте надпись: «Лиепая. 1951 год». Отцу на карточке 22 года. Я долго всматривался в знакомое лицо, гладил фотографию, и вдруг вспомнил когда-то подслушанный разговор. Память выдала подробную картинку. Воспроизвожу её, дополняя своими уже взрослыми размышлениями.

Для меня тогда к обеденному столу ставили специальный стул на высоких ножках. Мама моя недавно умерла, и отец как мог, держался. Как-то раз поздним вечером в дверь постучали. Шлёпая босыми ногами, я добежал до входной двери и отворил. В коридор ввалился громадный шумный человек и, не замечая меня, громко топая сапогами, прошёл в комнату, где на кровати лежал отец.

– Яшка! Живой! И всё-таки я тебя нашёл. Двадцать лет прошло, а ты всё такой же!

Вырвав отца из койки вместе с одеялом, зажал его в объятиях. Я в ужасе стоял в дверях, совершенно не зная, что мне делать. Кого я впустил в дом?

Вскоре отец и незнакомец сидели за столом и пили водку. Мне же оставалось забраться в дальний угол и тихонько слушать.

Послевоенные годы. Матросы-первогодки. Балтика. Радиотелеграфист Яков Артемьев направлен на курсы шифровальщиков и с успехом проходит обучение. Шторма и качка. Нехватка пресной воды и махорка без ограничений. Минные поля, бесконечные тревоги и учения в море. Подводная лодка, первое погружение и учебные стрельбы. В своём тёмном углу за шкафом я мысленно представлял себя в тех отсеках, где были они. Я всплывал и погружался вместе с ними. Умирал от жажды и истекал потом в дизельном отсеке. 20 лет не виделись боевые друзья-подводники, и воспоминания накрыли их штормовой волной.

В 1951 году командование решило перегнать часть подводных лодок и торпедных катеров с Балтики на Чёрное море. А это переход вокруг Европы, а значит обязательные заходы в чужие порты и страны. Крестьянские дети из Советского Союза. Да что они тогда видели? А тут такой поход!..

 Я держу в руках кусочек бумаги с портретом моего будущего отца. Он послал его моей будущей маме, написав на обороте: «Дине от Яши». Перед глазами целая человеческая жизнь, настоящая мужицкая работа послевоенных мальчиков – наших отцов.

Валерий АРТЕМЬЕВ.